Классика глазами подростков: «мрачнота, крипота и хтонь»

Повесть «Спойлеры» - дерзкое покушение на святое: на школьную классику. Ироничное, провокационное обсуждение современными подростками книг школьной программы по литературе. Книга - лауреат премии им. В.П. Крапивина, высоко оценённая экспертами. Девятиклассник Захар Табашников пишет на своей странице в социальной сети ироничные комментарии к книгам. Самая смешная часть сюжета в том, что... нет здесь ни дерзости, ни покушения, ни провокации. Точнее, всё это видят второстепенные герои повести - учителя. Здесь великолепно стёрты границы между книгой и реальностью. А герои-подростки, начав острить над «Толстоевским», быстро нащупывают главное: Захар ведь примеривает книжные обстоятельства на свою реальность. Поступки героев осмысляет со своей, реальной, точки зрения. То есть поворачивает классику лицом к своим ровесникам. Делает то, чего не делают ни учителя, ни библиотекари, никто. Почему так?

На вопросы о нашем отношении к классике, да и вообще к литературе, отвечает автор книги, Елена Клишина.

Начнём с больного. Они действительно не читают?

- Тут я не могу утверждать однозначно за всех детей, всех школьников и всех подростков. Но я могу ориентироваться на то, что сама знаю, видела и слышала: выступления учительницы по литературе на родительских собраниях, рассказы знакомых родителей, новости, исследования по теме.

Бывают и счастливые исключения. Одна учительница сказала, что все ее ученики - читающие дети, а один мальчик, видимо, из ее класса, сказал, что читает русскую классику для того, чтобы «сформировать мировоззрение». Как-то не очень я ему верю, если честно. Потому что мировоззрение, на мой взгляд, формируется как-то иначе: в какую сторону тебя тянет, туда и идешь, смотришь, пробуешь, набиваешь шишки и что-то такое о жизни понимаешь. Его можно вообще никак целенаправленно не формировать, а оно все равно какое-нибудь да сформируется. Но не так: «Чем там люди мировоззрение формируют? Русской классикой? Ну, попробую тогда и я».

Любые два события, разделенные большим временным промежутком, все более будут отдаляться друг от друга - то есть пропасть между подростками и классиками с каждым новым поколением будет только увеличиваться. И задача для тех, кто хочет их познакомить и подружить, на мой взгляд, состоит в том, чтобы наводить переправы, прокладывать мостики, перебрасывать канаты между тем берегом и этим. А для этого нужно будет искать все новые способы. Ну, вот я попробовала один из них. Помните историю про учительницу, которая завела инстаграм от имени Есенина? Тоже ведь инструмент, чтобы приблизить поэта столетней давности к нынешним «озорным гулякам».

Как вам кажется, почему попытка детей высказать своё мнение о книгах школьной программы вызывает такой ужас у взрослых? Вот герой книги Захар Табашников считает, что в «Бесприданнице» некого жалеть. Или что Обломов - лох. Или что Чацкий повёл себя, мягко говоря, некрасиво, вернувшись в родную провинцию, как говорят, «в белом пальто». Что случится-то, если обо всём этом поговорить?

- Ну, Захар Табашников - это же условный, ненастоящий юноша. Может, настоящие юноши так совсем и не думают.

Но как же. Научишь их говорить, как потом замолчать заставить. Еще одна проблема, о которой я наслышана, - некоторые (или многие) школьники плохо говорят, у них не очень хорошо развита устная речь, и это выяснилось, когда ввели итоговое собеседование по русскому языку в девятом классе. Русская литература - это вечные темы и широкое поле для споров, дискуссий, обсуждений. Если и учиться говорить, то почему бы не на уроках литературы? И вообще, у нас сейчас перекос идет в письменную коммуникацию - говорим друг с другом реже, зато чаще пишем в соцсетях. Как пишем, тоже большой вопрос: кто-то хорошо, а кто и не очень. Между тем, устная и письменная коммуникация - это важные навыки, так называемые soft skills, которые нужны, наверное, всем, хоть и в разной мере, - хоть профессору, хоть автослесарю.

На самом деле, ничего страшного не произойдет, мне кажется. Это как ветрянка - в детстве надо переболеть духом противоречия. Это в духе подростковой психологии - показать, какой он я. С возрастом, как правило, это проходит.

Допустим, вы учитель литературы. Попробуйте рассказать об «Онегине» так, чтобы заинтересовать учеников. Не голосом вашего героя, Захара Табашникова, а своим. Сможете?

- Нет, не быть мне уже в этой жизни учителем литературы. Я не смогу или смогу, но меня потом выгонят из той школы. Я бы призвала на помощь «Родную речь» Вайля и Гениса, они рассуждают там об «Онегине» в довольно мрачном ключе: чудовища в Татьянином сне, брак девушки с пенсионером, мрачные видения, убийство друга, это почти дословно. Мрачнота, крипота и хтонь (простите за голос Табашникова) и Пушкин - это неожиданно, это для подростков. Я бы прочитала им этот отрывок из «Родной речи». Далее, возраст героев, всё-таки сколько им там было? Третье, я бы выдвинула на обсуждение тему «Троллит ли Пушкин помещиков и всех светских персонажей или нет?» И пусть поищут примеры в тексте. Тут вообще напрашивается тема «Пушкин - тролль?» Или, говоря языком учителей, «Ирония и сатира в произведениях Пушкина». Потом возможна тема, на которую было бы интересно порассуждать, - «Пушкин - поэт и/или сторителлер?» Почему «наше всё» был одинаково успешен и в прозе, и в поэзии? Или неодинаково? А как тогда? То есть мне продолжает казаться, что успех учебной коммуникации зависит в том числе и от ее языка, и от современным образом структурированного содержания.

Почему наши учителя так упорно держатся за... даже не знаю, как формулировать. Герои книг школьной программы считаются образцом, но сложно определить: образцом чего? Предположим для простоты: мнение автора о героях - эталон. Но ведь не всегда очевидно мнение автора. В том же «Обломове» читателю предлагается выбор, позицию кого из героев считать более правильной. Я даже не буду сейчас про то, что читатель в принципе имеет право на любое мнение. Я про другое: откуда берётся мнение учителей, библиотекарей, что никакие позиции автора либо его героев обсуждению не подлежат? Почему самим учителям не интересно, какие акценты сместились в наши дни, не изменился ли посыл книги в глазах современного читателя, и если изменился, то как? Или, например, читатель рассмотрел в сюжете какие-то новые смыслы. Разве это всё не интересно?

- Удобно считать эталоном то, что считают эталоном все и много лет и даже поколений подряд. С вещами точными, которые можно измерить (например, время, вес-масса, расстояние, атмосферное давление), это действительно работает. Все пользуются принятыми системами измерений, и всех устраивает. Но литература - не физический закон, однажды и на века открытый, не формула.

Литературное произведение - это слепок с действительности того времени, когда оно было написано. Между временем тем и этим, в котором мы живем, разрыв всё больше. Поэтому надо искать в том времени то, что будет близко людям, живущим сейчас, а не «эталонить», иначе это похоже на стариковское брюзжание «тогда и люди были лучше, и трава зеленее». Сейчас люди не хуже, чем во времена Пушкина, они другие, но все-таки, как ни крути, те же самые. Чем Наташа Ростова, решившая бежать с Анатолем, отличается от современной девчонки, которая влюбилась по уши и готова все бросить и бежать от родителей к парню на съемную квартиру? Очень понятно, что она влюбилась во взрослого и такого прекрасного Болконского, но год действительно в ее возрасте кажется вечностью. Год ждать парня из армии - похоже? Да, похоже. Проверка чувств? Проверка. Сейчас так бывает? Бывает: и ждут, и не дожидаются.

Если бы вы могли составить школьную программу по литературе, какие книги рекомендовали бы, чтобы у детей был интерес? Добавлю сакраментальное: и на какой возраст.

- Не беру на себя такую ответственность. Мне кажется, большим учёным, возможно, стоит провести какое-то глобальное исследование того, на каких произведениях в рамках школьной программы нужно в наши дни учиться понимать литературу, ее героев и ее авторов. И русскую, и любую другую.